7.09.2003



ЛИФТ.



Несколько человек в тесной комнате внимательно следят за приборами. Различные мониторы, индикаторы, датчики и прочее дорогостоящее оборудование полностью занимает одну из стен. Один из находящихся здесь людей, по-видимому, главный, нервно прохаживается от одной стены до другой. Периодически останавливается, нетерпеливо вглядывается в экраны. И снова продолжает движение.

—Ну и где они?—наконец, невыдерживает главный.

Все смотрят на мониторы. Надёжно скрытые от посторонних глаз, камеры исправно фиксируют каждую деталь. Школьная экскурсия приближается к лифтовому блоку. Всё правильно. Раз в год школьникам устраивают такое вот ознакомительное путешествие по одному из приспособленных для пребывания людей заводу «Eternal»—дети должны знать, каким образом поддерживается жизнь на истерзанной экологическими катастрофами планете. Единственное чего они не должны знать—того, что существование таких вот заводов грозит уничтожить Землю раз и навсегда. А возможности переселить всё человечество в космос пока нет. И. В ближайшее время, не предвидится……

—Сото передал, что эти ребята учатся вместе. Один, высокий рыжеволосый—Ноа Стрейт—двенадцать лет. Вторая—вон та, смугленькая. Рион Такеши—также двенадцать.

читать дальше Школьники, тем временем, организованно разбились на группы по восемь человек—ровно столько, сколько вмещает лифт. Рион замешкалась, с тревогой глядя на подъёмник. Девочка была миниатюрной даже по сравнению со своими сверстниками. Прямые, волосы цвета воронова крыла, острижены до плеч. Слегка раскосые серые глаза смотрят внимательно и немного печально.

—Нам повезло, что эти двое очень дружны. Наверняка сядут в один лифт. Авария не вызовет особых подозрений.

—Приготовиться!

Ноа дёрнул плечом. Он был изрядно нетерпелив. Всё время двигался. Его обожали тренера и терпеть не могли все остальные преподаватели. Он в тайне гордился своим не по годам высоким ростом и необычайной физической силой, которую невозможно было заподозрить в худощавой фигурке. С раннего детства его тренировали и обучали разнообразным приёмам борьбы, тактике и стратегии, и ещё множеству разных разностей, которые могли, по мнению родителей, пригодится в дальнейшей жизни. Правда, Ноа редко выпадал случай продемонстрировать свои умения—Рион старалась уладить любой конфликт ещё до его начала. Она всегда была против ссор, всегда спокойна и отменно вежлива. Лучшая ученица в классе—преподаватели возлагали на неё большие надежды. А кроме всего прочего, Рион Такеши обладала психокинетическими способностями. И не малыми. В общем, трудно было представить себе две большие противоположности, чем эти двое. Тем больше всех вокруг изумляла их долгая дружба.

—Ри-тян, ну что ты опять застряла? Заходи скорее, все уже ждут!

—Я боюсь. Лифт……

—Ну, как всегда. Ты вечно чего-то пугаешься.—расхохотался Ноа.

—Давай поедем на другом. Пожалуйста.

—Ерунда какая. Всё нормально. Я же с тобой.

Рыжий вошёл в лифт и теперь пытался втянуть в него упирающуюся подружку.

—Шеф, у нас возникла проблема.

—Судя по всему, эта девчонка так сильно эмманирует, что наша система вот-вот пойдёт вразнос.

Люди за пультом принялись что-то лихорадочно переключать. Внезапно двери лифта закрылись. Одновременно кабина рухнула вниз. Такеши смотрела на створки двери подъёмника, остановившимся взглядом. В руках она ощущала затухающее тепло ладоней Ноа. Она ведь так и не выпустила его руки. Не успела. Никто не мог ничего сделать. Девочка упала на пол, спрятав лицо в его ладонях. Мёртвых ладонях. Вой сирен и крики людей слились в один, сводящий с ума звук. По всему зданию прокатилась электрическая волна. Многие приборы перешли на автоматическое питание, другие перегорели сразу. Вокруг злополучного лифтового блока возник настоящий энергетический хаос. Людей перед мониторами сковал ужас.

В темноте, под закрытыми веками, Ноа увидел свою Рион-тян. Она чуть грустно улыбалась, но глаза были сосредоточены и серьёзны. Как всегда.

—Никогда не думала, что подарю свою тайну такому идиоту, как ты, Ноа…..

—О чём ты?

—….но ты ведь самый дорогой мне человек….

—Ри-тян, что происходит?

—Живи, Ноа….. живи…. пусть умирают другие…

Последних слов рыжий не разобрал. Мысли угасали. Холод сковал тело. Клеточку за клеточкой, мышцы и сухожилия, каждый нерв. Только сердце всё ещё сопротивлялось. Всё ещё гнало кровь, слабыми, прерывистыми толчками. И тем убивало Ноа быстрее, чем расползающийся по телу холод. Кровь почти престала вытекать. Стекленеющим взглядом Ноа на миг выхватил в свете аварийных лампочек непонятную картину. Там, где должны быть его руки—неприглядного вида месиво с торчащими обломками кости. Трупы одноклассников, как и он сам, лежат в крови. Это его кровь, кстати сказать,… Сознание готово ускользнуть за край. Но присутствие Рион заставило Ноа задержаться. Она словно бы придало ему сил. Неудержимым потоком энергия начала вливаться в истерзанное тело, заставляя холод отступать. Ледяные когти неохотно расстаются с добычей, которая не могла, не имела права ускользнуть, но….

Рион неожиданно исчезла. Вместо её тёплого присутствия, в мозг ворвались чужие голоса:

—Что за чёрт?! А где девчонка?

—Сэр, всё прошло не так как планировалось…

—Да уж, я заметил.—в голосе прозвучал едкий сарказм—Вместо двух детей, необходимых для эксперимента, вы доставили мне этот кусок мяса. Где второй я спрашиваю?!

—Сэр, девочка была найдена мёртвой около дверей сорвавшегося лифта, в который она так и не села. Остановка сердца, сэр.

—Дерьмо!!! Она была мне так нужна! Сучка! Не могла она сдохнуть чуток попозже! Проект летит ко всем чертям. А с этим мне что делать?! Он не жилец!!!

—Сэр, позвольте обратить ваше внимание: этот ребёнок—единственный выживший после падения лифта. Разве это не удивительно?

Перед глазами проплывал незнакомый потолок с ровными рядами светильников. Остальное….если оно было—заслоняли от взгляда несколько человекообразных силуэтов….и бесконечные рои чёрных точек… Зрение периодически отказывало и он решил закрыть бесполезные сейчас…. всегда?…глаза.

—Это ещё не всё. У девочки остановилось сердце, предположительно от энергетического истощения. У детей в лифте—тоже самое. Конечно, полиция списала всё на шок от катастрофы. Но у нас есть основания предполагать, что между этими смертями есть прямая связь. Для наших санитаров, сопровождавших мальчика, всё закончилось не столь плачевно, но состояние их оценивается как критическое. Диагноз тот же.

—Гхм-м…. В этом что-то есть…. Итка, ну-ка погляди, что нам досталось.

Он ощутил у себя в мозгу чьё-то присутствие. Но это была не Рион. Мальчишка мгновенно пришёл в ярость: «УБИРАЙСЯ ВОН!!!». Ответом ему стал приглушенный вскрик извне. Чужак исчез из его сознания. Снаружи поднялся галдёж. Но происходящее там явно не стоило того, чтобы снова открыть глаза. Теперь, когда снаружи не было её—там вообще ничего не стоило внимания.

—Итка, что ты увидел?!—требовательно спросил чей-то голос.

—Да, почти ничего! Он меня едва не убил и за это короткое мгновение, холера!—выругался тот, кого называли странным именем «Итка»—Но я кое-что понял про него… Он психокинетик. Причём, способности проснулись в нём совсем недавно. Врятли он использует их сознательно…

—Да уж явно не сознательно, он ведь едва жив. Что же нам с ним делать?!

—Профессор, может провести эксперимент так, как и было задумано? Мы ничего не теряем.

—Потому, что всё уже потеряно…Наши жизни, наши тела и души выставлены на кон. И колесо Фортуны делает оборот….

—Итка опять впал в транс.

—Уберите этого вещуна отсюда и больше никаких ему уколов сегодня.

—Слушаюсь, профессор.

Каким-то образом он ощутил, что людей вокруг него стало больше. Ощутил осторожное прикосновение. Его подняли. А потом он внезапно очутился в воде. «Вот так оборот!»—Ноа не успел возмутиться мысли, что его сейчас утопят, как на лицо легла маска, при помощи которой подавался кислород. Тот факт, что дышать всё ещё хотелось—обнадёживал. Значит живём.

Голоса перестали восприниматься как нечто осмысленное и доходили до сознания каким-то слитным гулом.

А происходило следующее: тело мальчика поместили в резервуар, наполненный питательным водным раствором, теперь сюда же надо было запустить некоторое количество биомассы с Меркурия. Биомасса эта—представляла собой скопление одноклеточных организмов—единственных хищников Меркурия. При всей абсурдности ситуации и словно бы в насмешку надо всем, что было известно учёным светилам Земли—биомасса, фактически сборище простейших, обладала какой-то степенью разумности. И с ней было очень не просто иметь дело. Организм этот—хищный и агрессивный—мог за несколько часов переварить и превратить в самое себя железную пластину, любая органика поедалась вообще в течение считанных минут. И за счёт всего, что попалось биомассе в пищу—количество её увеличивалось. Из-за этого на Меркурии до сих пор не было земных колоний—биомасса сожрала даже исследовательские вездеходы из высокопрочных материалов. Тот вездеход, который умудрился взять пробу биомассы и по быстрому улизнуть—оказался практически полностью выеден изнутри. Но тут учёных ожидала небольшая удача—оказалось, что биомассе не по вкусу некоторые виды стекла. Всё-таки человеку удалось пленить и этого хищника. Образцом меркурианской биомассы завладели военные. В проекте было создание принципиально нового и неограниченного в своей убийственной мощи биологического оружия. Исследования такого рода проводились в мощном научном комплексе в Сумеречном Токио—бандитском районе, нанесённом далеко не на все карты. Разработки финансировались несколькими крупными корпорациями, не официально, разумеется. Правда о комплексе никогда не должна была выплыть наружу, ведь это поставило бы под угрозу многие громкие имена.

Ноа, в который раз уже, ощутил в мозгу незваных гостей. Но на этот раз, заставить чужое присутствие исчезнуть не выходило. Тело пронзила боль, заставив его задрожать. Во тьме, под закрытыми веками, Стрейт ощутил Нечто. Он знал, что именно из-за этого терзается болью. Нечто бесцеремонно исследовало закоулки его памяти.

«Что ты такое?! Покажись!»—беззвучно закричал Ноа. Нечто задвигалось и оформилось в чертовски знакомую фигуру.

«Э-э-э… а по-другому ты выглядеть не можешь?»—растерялся мальчик, вглядываясь в собственное лицо.

«Я могу принять вид кого угодно из твоей памяти. Но так, пожалуй, будет лучше».

«Поболтать захотелось—совмещаешь приятное с полезным?»—Ноа, в свои двеннадцать, уже прекрасно понимал, что такое сарказм.

«Ты о чём?»—скопировавшее его, Нечто излучало благожелательное удивление.

«Не заговаривай мне зубы, тварь!»—Мальчик внезапно рассвирепел.—«Ты грызёшь меня!!!».

«Как интересно: по идее ты не должен ничего чувствовать, сопляк».

«Гад! Всё, что ты можешь сказать—извлечено из моей памяти! Убирайся! Отвали от меня!!!»

Ноа снова попытался избавится от чужого присутствия, но у него ничего не вышло. Удалось лишь отшвырнуть непрошеного госты от самых драгоценных воспоминаний, которые Стрейт поспешил окружить стеной. Как он это себе представлял. Правда, он быстро понял, что если Нечто пожелает, стена не задержит его на долго.

«Ты ничего не можешь сделать. Потому, что я силён. Такой силы тебе никогда не достичь, хоть головой об стену бейся».

«Ха! Кто ещё тут бьётся?! Хвастаешься своей силой, а сам не можешь даже вылезти из этой банки».—Ноа, мысленно опять же, показал своему двойнику средний палец и прекратил разговор. Образ его рассеялся среди обрывков мыслей и воспоминаний. Несколько минут ничего не происходило. Боль словно бы уменьшилась. Нечто, кажется, погрузилось в напряжённые раздумья.

«Эй! У меня возникла идея, которая тебя заинтересует. Продолжим разговор?»—поинтересовалось, наконец, Нечто.

«Что ты хочешь?»—Ноа объявился перед собеседником.

«Эти штучки, которые «руки», тебе очень нужны?».

Мальчик опешил. Нелепость вопроса заставила его расхохотаться.

«Ох-х. Конечно, нужны. Ну, ты и дурак, такое спрашивать!»

«Я могу их вернуть».

«Каким образом?!! Это невозможно! Нет».

«Почему нет? Я могу стать твоими руками. Скопировать их в точности».

«Ка-ак? Их больше нет, моих рук».

«Но память тела осталась. Этого достаточно. Я стану твоим симбиотом».

Мысли понеслись вскачь. Он уж думал, что если и выживет, то останется калекой навсегда. Или его сделают механоидом, что не намного лучше. О подобном существовании не хотелось и думать. Ноа безумно обрадовался и лишь с огромным трудом заставил себя поинтересоваться: «Что ты хочешь взамен?».

«Выбраться из банки, что же ещё?!».

«Это не так-то просто. Люди, которые захватили тебя и меня—не отпустят нас».

«Всё равно попробовать стоит».

«Маленький шанс лучше, чем никакого, так?»—Ноа не раздумывал долго. В его положении выбирать вообще не приходилось—«Ла-адно. Пробуй».

«Будет очень больно»—предупредило Нечто.

Прошло несколько томительных минут, пока будущий симбиот примеривался и прикидывал, как бы получше осуществить приращение. А потом начался настоящий кошмар. Ноа закричал. Он задыхался. Захлёбывался криком. Но всё равно не мог остановится.

Молоденькую ассистентку профессора пришлось вывести из помещения—у неё случилась истерика. Да и остальные поспешили под тем или иным предлогом покинуть лабораторию, побросав работу на киберов. Оставшись один, профессор Кершин, неспешно закурил, наплевав на правила. Дверь за спиной бесшумно приоткрылась, пропуская Итку. Увидев профессора, он несмело приблизился. Вдвоём они наблюдали происходящее в стеклянном резервуаре, где агонизировал покалеченный ребёнок.

—Ты понимаешь, что происходит, Итка?

—Возможно, вы достигли того, к чему так стремились.

—И что же это, по-твоему?

—Оружие против человечества.

—Не-ет. Не то. Пока. Я хочу создать Совершенство. А этот будущий мутант, как мне думается, слишком слаб. И слишком человечен.

—Разумеется.

Ноа, тем временем, перестал метаться и затих. В широко распахнутых глазах были видны лишь белки. Вокруг рта расползалось розоватое кровавое облачко. Симбиот присоединился к тканям им самим раскуроченых плечей. Скрупулёзно сымитировал внешний вид и рабочую систему рук мальчика. С помощью новых конечностей Стрейт мог выполнять все необходимые операции, как если бы это были обычные человеческие руки. Но внутреннее их содержание стало совершенно иным. Любой врач тотчас бы свихнулся, если бы ему показали рентгеновский снимок новых «ручек» ребёнка.

—Итка, посмотри, что произошло. Как изменилось сознание?

—Почти никак. Если не считать, что у пацана теперь два сознания.

—ДВА?!!

—Причём, главенствует сейчас второе, новое. Осваивается, наверное.

—И что?

—Он, Симбиот, вежливо со мной поздоровался. Но дальше прихожей, так сказать, не пустил.

—То есть, ты не можешь ничего прочесть?

—Да…ой!—Итка, вытращив глаза, уставился на неподвижную фигурку Ноа.

—Он требует, чтобы мы вынули его из резервуара.

—Ну да, размечтался! Я пока ещё не сошел с ума.—профессор набрал на пульте некую комбинацию.—На его основе я смогу создать своё Совершенство.

В резервуаре появились манипуляторы, которые вырезали из груди мальчика небольшой кусочек. Боли он не почувствовал—об этом позаботился Симбиот. И тут же устранил рану.

—Отличненько.—прокомментировал Кершин.

—Профессор, мальчик настаивает: он хочет выбраться оттуда.—подал голос Итка. Интонации мысленного приказа Ноа заставили его занервничать.

—На это нечего и рассчитывать!

Внезапно Стрейт зашевелился. Движения его были слабыми и неуверенными. Итка немного расслабился: очевидно, мальчишка еле двигается после всего произошедшего. Он успокоился настолько, что мощный удар, который Ноа нанёс по стеклу, заставил Итку подскочить. Затем последовал второй удар. И третий. Итка заметил, что мальчик бьёт точно в одно и то же место. После четвёртого удара по стеклу зазмеились трещины. Вода в резервуаре заполнилась какой-то мутной жидкостью. Итка удивился было, но понял, что из рук Ноа врятли может потечь кровь. Ведь руки ему теперь заменяла меркурианская биомасса.

Итка оцепенел, понимая, что ещё немного и чудовище окажется на свободе. С надеждой взглянул на профессора Кершина. Тот, сильно побледнев, замер над пультом. Едва лишь образец тканей был взят—он отключил подачу кислорода в резервуар. На новосозданное существо это не подействовало. Разве что дало стимул выбираться оттуда. Профессор смотрел сквозь стекло. В мерцающих бешеной желтизной глазах, он читал свой приговор.

Наконец стекло поддалось. Водяной столб в одночасье рухнул на пол, перелившись через край. Киберы кинулись к раскуроченному резервуару. Но двигались они слишком медленно, по сравнению с чудовищем. Ноа вихрем пронёсся мимо Итки и вцепился профессору в горло.

Двери открылись, пропуская охрану и медиков. Причём, для вторых работы не было: профессор Кершин сделался непоправимо мёртв. Ноа отступил и вжался в стену. Бежать было некуда. И он и Симбиот прекрасно понимали, что со столькими солдатами и киберами им не справится. Пока.

За считанные секунды мальчика скрутили и выволокли в коридор. Итка шёл рядом, стараясь мысленно успокоить ребёнка: «Не торопись, малыш. Сбежать всегда успеешь. Но что ты будешь делать потом? У тебя ведь столько вопросов, на которые необходимо получить ответы».

«Я хочу домой! Мама волнуется!»—этот мысленный импульс был похож на отчаянный крик. Итка даже вздрогнул. С трудом сосредоточился и продолжил: «Понимаю. Но подумай: если они увидят тебя таким…»

Ноа скосил глаза на своё плечо—руки были заломлены за спину—и всё сделалось ясно. В тот момент, когда он принялся крушить резервуар, «руки» потеряли всякое сходство с человеческими конечностями.

«Мм-мда…. Родичи не будут в восторге от моего нового фристайла. Во влип!»—мысли ребёнка лихорадочно заметались в поисках выхода. Итка чуть заметно улыбнулся, «подслушав» рассуждения мальчика.

«Что же мне делать?!»—в панике думал Ноа.

«Учится. Что же ещё?»—ответил Итка, безумный пророк и наркоман.





22.11.2003 © Mononoke aka Satan Belial